Мой сайт

Мои родители вручили Арту билет в Рим первым классом и несколько сот долларов туристскими чеками. С тех пор я ничего о нем не слышала… и потому решила удалиться от мира.

- Как видно, ваши родители чужды возвышенному?

- Да… Думаю, они его еще и припугнули. Смит кивнул.

- Такова награда гению в этом несовершенном мире! И я в меру своих сил тщился просветить его - но лишь хула была мне воздаянием.

- Правда?

- Увы! На обратном пути зайдем в современный период - я покажу своего «Павшего Ахиллеса». Тут раздался весьма неприязненный смешок.

- Кто здесь? - встревоженно спросил Смит. Ответа не последовало. Они были в расцвете Римского Искусства, и лишь каменные сенаторы пялились на них безжизненными глазами.

- Здесь кто-то смеялся, - определила девушка.

- Мы не одни, признал, пожав плечами, Смит. - Я не в первый раз слышу подобное; но кто бы они ни были, они не разговорчивее траппистов, - и слава богу!

- Не забудь, мы тоже всего лишь камень! - провозгласил он жизнерадостно, увлекая спутницу к буфету.

Однажды ночью они ужинали в Современном Периоде.

- Какое имя носили вы в своем прошлом воплощении? - поинтересовался он.

- Глория, - шепнула она. - А ваше?

- Смит, Джей.

- Не будет ли чрезмерной дерзостью спросить вас, Смит, что именно побудило вас обратиться в статую?

- О нет, - он улыбнулся загадочно. - Одни рождены для безвестности, другие же достигают ее непрестанными усилиями. Я принадлежу к последним. Непризнанный и разоренный, я решил стать памятником самому себе. Здесь тепло, внизу всегда найдется пища. Все здесь мне знакомо, и меня, при всем желании, не найдут, потому что никто никогда не присматривается к статуям в музеях.

- Неужели никто?

- И никогда, - как вы должны были догадаться. Детей приводят сюда насильно, молодежь приходит разглядывать друг друга, а к тому времени, когда человек становится способен заметить что-нибудь постороннее, он уже или страдает близорукостью, или подвержен галлюцинациям. Первый ничего не разглядит, второй - никому не скажет.